«Когда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие облечется в бессмертие, тогда сбудется слово написанное: поглощена смерть победою» (1 Кор 15,54).
Как всегда у Леонида Л. Смирнова – эта картина также предельно приближена к подлинной восточной мудрости, и далека от упрощенной современной «евромистики». Если долго смотреть на полотно, то возникает ощущение, что изображенная на нем Бездна – затягивает. Вплоть до знакомого всем головокружения, когда человек смотрит в пропасть, тихое море или на столь же безбрежное звездное небо.
На фоне этой пугающей и одновременно привлекающей бесконечности, или ведических волн первобытного Хаоса, медленно и величественно плывет Нечто. Как странная эллипсообразная планета или невообразимых размеров вечноживой драгоценный камень. В сирийских мистериях жрецы говорили посвящаемым, что «камни одушевлены, ведь они имеют в себе жизнь». Этот артифакт напоминает известное многим мифам Космическое или Мировое яйцо. В нем, как в «первобытном зародыше», были заключены боги и прообразы всех будущих существ. Мир образовался в результате мучительного деления «золотого зародыша» на две полусферы: небо и землю.
Если Бездна, по определению Альбера Камю, как некое «Вселенная боли», обыкновенно воспринимается символом смерти, потому что разлетающиеся в ней туманности и галактики, состоящие из бесчисленных звезд и планет – это ничто иное, как молекулы и атомы умершего и распадающегося Мегасущества, которое мы называем Космосом, то возникшие в несущей Бездне ставшей сущей Яйцо обещает возникновение новой жизни. Византийский монах и философ Максим Исповедник писал, что «гибель одного приводит к рождению другого. Так, яйцо, погибая, прелагается в птицу».
Яйцо - это живое существо. В тибетской религии бон, которую тибетцы исповедали до принятия в VII веке буддизма, Вселенная, мир, человек и духи родились из белого совершенного яйца. Оно не имело ног, но могло двигаться, не имело крыльев, но могло летать, не имело рта, но могло разговаривать.
Яйцо, как повторяющая его форму овальная сияющая мандорла, которая в христианском искусстве окружает Христа при Его схождении в Ад и Вознесении, обозначает обещание или уже состоявшееся состояние духовного бессмертия. Так учил Аврелий Августин, и неслучайно в христианских могилах находят расписные яйца. Тяготевший к религиозному символизму Виктор Васнецов изобразил яйцо в иконостасе Владимирского собора в Киеве.
В бессмертие ведет лестница, образ которой часто встречается ив других картинах Леонида Л. Смирнова. В видении викинга Олава Харальдссона, который стал конунгом (государем) Норвегии, возникла высокая лестница, по которой он поднялся до самых небес. Видение предвещало грядущее вознесение Олава в качестве бессмертного святого и вечного короля Норвегии.
Лестница, по которой шествуют в скалы аллегорические фигуры мужчины и женщины, также обещают им нечто великое. Очень важно, что они направляются вверх и направо, то есть в ту сакральную сторону, где происходит великая мистерия рождения к новой, более высокой по своему уровню, жизни.
Воплощающую внешнюю или материальную жизнь женщину уводит в духовное инобытие гуру. Он держи высоко поднятый факел, который символически равен солнцу и также означает очищение через просветление. Как знак истины, факел напоминает ведомой, что подлинная победа человека происходит не на Земле, а на вершинах духовных гор. В древнеиндийском религиозном эпосе «Ригведе» божественный жрец, почитаемый как бог или «Господин молитв» Брихаспати «вызывает» из скалы Вала заключенные там космические потенции.
Но они крутые и почти недоступные. Чтобы взойти на их вершину, нужны сила и мужество. Поэтому женщине помогает знающий дорогу духовный проводник или учитель, несущий свет Подлинного Знания. Срез фигуры, часто показанной на уровне бедер или ступней ног, означает переход границы между земной и потусторонними сферами. На некоторых средневековых картинах, изображающих Вознесение Христа, видны только Его ноги, так как Он уже почти весь удалился в небо. То, что Леонид Л. Смирнов как бы срезал нижнюю часть тела женщины, показывает, она уже во многом освободилась от уз материи и скоро исчезнет как физическая личность.
Герои картины показаны в лиминальном состоянии, то есть в момент превращения в нечто более высшее, чем земной человек. Гуру с некоторым усилием тянет за собой женщину, потому что материя всегда сопротивляется духу. Жизнь неохотно уходит из тела, и оно часто долго и мучительно пребывает в пограничном состоянии агонии. Переход в нефизическое бытие – это процесс, который, как и ступени лестницы, имеет свои градации. Умирающий человек прежде всего теряет возможность двигаться, потом уходит зрение и остается только слух. Мы все это интуитивно знали всегда, и около мертвого тела говорим шепотом, и не произносим ничего плохого об умершем.
Персонажи картины Леонида Л. Смирнова – молчат. Они, совсем как древнеегипетские двойники физического человека Ка, сотканные из не нашей материи, и похожи на «оригинал». «Ангел» апостола Петра имел вид и речь его (Деян 12, 15) и, возможно, общался с ним телепатически. Такой контакт происходит на картине, и он более значимый и действенный, и более уверенно направляет к духовной победе. Только Ка или столь же полуматериальная душа человека, может без вербальных усилий победить страшную гравитацию земных страстей и привычек, и, освободившись от них, войти в Вечность.
Объективный – космический и психологический смысл такой неземной содержится победы содержится в том, что совершается победа над самим собой, над низменной стороной собственного земного Я.
Персонажи картины или, скорее, их новые духовные тела, уже совершили это. Их старые страсти, привычки и связанные с миром материи мечты, остались внизу, в левом «греховном» углу композиции.
В горах, как в мировом центре, соединяющем небо и землю, их ожидает мистическое отверстие. Мифологически связанное с Полярной звездой. Сквозь которое должны пройти все временные и пространственные вещи и люди, чтобы окончательно освободиться от всех мирских свойств.
Уход в горы, это уход туда, где, по словам крупнейшего знатока мистики и символики Мирча Элиаде, «творение имеет свое начало». Туда, где нет грани между нижним и верхним, и где существуют дивные «солнечные змеи» и не менее странные «подземные птицы».
Художник запечатлил совсем не наивную и, тем более, не теологически дилетантскую волшебную грезу о Возвращении. Он думает о смерти, как о прекрасном уходе домой, как о путешествии в свое первоначальное и вечное состояние. Адам и Ева прежде имели легкие, светлые, как бы духовные тела. Но после грехопадения и изгнания из рая тела изменились, превратившись в темные, неповоротливые и тяжелые. Если на картине Николая Константиновича Рериха «Ведущая» на почти точно такую же вершину неприступных гор мужчину уводит женщина, то в экстатическом видении Леонида Л. Смирнова герои поменялись местами. Можно предположить, что художник к проблеме гуру подошел иначе, по-своему. По его мнению, подлинная победа и подлинное постижение Истины не обусловлены идеализированной любовью апостола Павла, который, как помним, учил, что «если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий» (1 Кор 13,1), или «если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто» (1 Кор 13,2), а также выражением Данте о любви, которая «движет солнце и светила». Поэтому к вечности и гносису ведет не олицетворяющая любовь женщина, а выражающий силу и способность покорения всех препятствий к Знанию – мужчина.
За переход в другое состояние, за победу над узами материи и незнания, нужно сражаться. Факел в руках гуру, как меч, грозно поднятый вверх, напоминает об этом. Весь настрой картины страстно зовет зрителя к активной борьбе и внушает ему веру, что помощь гуру в этом сражении обязательно придет. Человек преодолеет свою извечную и трагическую «тоску по целостности» (ее только на миг и при этом иллюзорно, как наркотик, снимает «сексуальное гостеприимство» женщины и мужчины, то есть их интимная близость) и навсегда войдет в плерому духовной общности – на Олимп покорителей духовных вершин. И тогда наконец-то сбудется старая библейская мудрость: «И вышел он как победоносный, и чтобы победить» (Откр 6,2).
Подлинная победа Человека не в достижении гипотетического «вечного» существования как наделенного самосознанием индивидуума, а в выходе из физического времени и пространства. Победа – это потеря любого, известного нам мышления, включая память о прошлом, и в превращении в невыразимое вербально и зрительно Нечто, для которого ничто не существует вне его.
Именно в этом, как нам кажется, содержится вековая мудрость Индии и тайна загадочной плеромы гностиков. Там нет всегда ущербной множественности и существует только великое Единое или Сущее.
В древнем Египте им был бог Осирис, с которым посмертно «сливался» каждый ушедший из земного мира. Туда, в горы, поднимаются Он и Она, и они как символ бинарного Человечества неизбежно войдут в вечность и станут Тем, кого мы часто именуем Богом. Но кем – здесь каждый должен ответить сам себе.
