«Ибо сказала она: точно я видела здесь в след видящего меня» (Быт 16,13)
У «последнего римлянина» Боэция персонификация философии имеет вид женщины с горящими глазами, а в эпоху Возрождения образ Девы с тремя глазами стал знаком Духовного Видения прошлого, настоящего и будущего. Для индийской культуры «видеть» значит «думать» и «постигать».
Творчество – это магия, действующая на Космос и Душу, и на магической картине Леонида Л. Смирнова, которая фактически есть иконографическая загадка, такую мистическую личность олицетворяет призрачная фигура в белом одеянии. На время отделившись от горнего мира, она, как античный эпопт («взирающий»), знающий тайные мистерии, низошла на Землю и появилась в узком готическом окне, прорезанном в стене круглой башни средневекового собора или замка.
О том, кто она, мы можем рассуждать только гипотетически. В старых легендах души носят одежду, как «хитоны, одетые одна на другую». Возможно, что это – освобожденная от смерти и знающая тайны инобытия душа, которая видела много и знает многое, но неохотно становится видимой. Гностик Василид, который, по его словам, признавал тайное учение апостола Петра, говорил: «Ты знай всех, а тебя пусть никто не знает». Предвечный гносис – это концентрированная энергия, которая выглядит как световое излучение. Можно даже сказать, что это «видимое слово» Аврелия Августина. Исходящий от женщины свет настолько ярок, что почти скрыл ее фигуру и окно.
Окно – это еще одна тайна. Оно напоминает мандорлу – световой овал, окружавший Христа при его нисхождении в Ад и во время Вознесения, и ассоциируется с наполненной внутренним жаром вульвой. В окне можно также увидеть олицетворение Божественного Ока, и тогда фигура женщины становится его зрачком. Исламские суфии учили, что «видящий становится глазом, а глаз видящим».
Показанная на картине таинственная особа также видит всем телом. Еще неоплатоник Прокл учил, что в высшем мире все человеческое существо как бы становится одним большим глазом. По преданию, мусульманский святой Абдель Азис ад-Даббат, находясь около могилы святого Яхья бен-Аллаля, испугался сошедшего на него неземного света. Он был подобен сверканию молнии и «шел одновременно справа и слева, сверху и снизу, навстречу и сзади». Чтобы его не видеть, Абдель лег на землю, лицом вниз, но все его «тело стало глазом»: голова, ноги и все другие части тела – видели! Даже одежда не могла воспрепятствовать этому сверхъестественному зрению.
Возможно, что парящая в окне душа, выходя из обозначенного окном сверкающего чрева, готовится к новому воплощению. Зевс появился на свет в блеске огня, ослепительные столбы которого вырывались наружу из его пещеры (синоним вульвы!) на горе Дикте. Когда родился Аполлон, то остров Делос и вся природа вокруг ярко озарились и засияли словно золото.
Как и боги, душа-истина выходит из неземного света, то есть из Подлинной Реальности. Глубинно-психологический смысл картины состоит в том, что овладевшая композиционным центром полотна фигура, как некоторые другие духовно избранные личности, видят эту Реальность всем своим телом, которое «транслирует» ее информационную лучевую энергетику на Землю.
С особой силой сияют ее глаза, отчего только лицо выделяется из облака света. Это не удивительно, потому что только глаз способен впитывать свет – знание с несравненно большей силой, чем другие органы человеческого физического и, наверное, нематериального тела. При этом глаз сам становится мощным источником световой энергии. Она проявляется в свечении глазного дна, вызванного повышенной активностью получившего Знание головного мозга, а также, силой воображения и собственного убеждения в истинности этого Знания. В анонимном каббалистическом трактате «Зогар» («Сияние», созданном в Испании около XIII века) глаза ветхозаветного царя Давида имели цвет радуги и блестели. Средневековое христианское предание утверждает, что глаза святого Христофора сияли, как восходящая утренняя звезда. Н.А.Мотовилов в начале зимы 1831 года посетивший преподобного Серафима Саровского, не мог смотреть на него, и потом записал свои слова: «Не могу, батюшка, смотреть, потому что из глаз Ваших молнии сыпятся. Лицо Ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза ломит от боли!». Общавшиеся с Еленой Петровной Блаватской, пытавшейся создать новую мировую религию, свидетельствуют, что, когда она подходила к людям, ее большие голубые глаза так сильно сияли, что даже вызывали страх.
Кем бы в действительности ни была загадочная женщина, увековеченная на полотне Леонида Л. Смирнова, она прежде всего – Видящая, которой знакомо дыхание потустороннего и которая понимает всю иллюзорность «чувственной видимости» Павла Александровича Флоренского. Она не только знает Истину, но верит, что постигнутое ей Знание может быть оглашено людям. Епископ Кирилл Иерусалиский учил, что «вера есть око, озаряющее всякую совесть; она сообщает человеку ведение». К этой мысли близки индуистские ботхисатвы, библейские пророки и апостолы, а также, исламские мистики-суфии. Все они – Видели и Знали.
Для «пассивной твари» (термин Флоренского), живущей на нашей планете, встреча лицом к лицу с потусторонним не обязательно приятна и даже опасна. Великий древнегреческий ваятель Фидий дал в своем образе Зевса идеал бога, и Зевс ударил перед скульптурой своей молнией, или, возможно, находился сам в ней. Античные боги «выключали» свое ослепляющее сияние, если на их пути встречался человек. Библейский Яхве запретил Моисею посмотреть на Свое лицо, и «Моисей закрыл лице свое, потому что боялся воззреть на Бога» (Исх 3,6). Свету Космического Знания принципиально противостоит земное или материальное зло. Незнание активно сопротивляется Знанию, а слепота – Видению. Художник изобразил наступающие на свет мрачные и острые, как когти хищника, и как бы всепожирающие языки черного пламени, волны мракобесия. Лактанций писал: «Тьма есть свойство… злобного антибога», и не он ли, распавшись на агрессивное множество, пытается препятствовать светлому действию?
Семь потоков темной энергии, или духовной слепоты, совсем как семь христианских смертных грехов, стремятся уничтожить добро. Но несущая добро Душа надежно защищена мандорлой, потому что она - «одна из последних» Видящих, и Космические силы никогда не позволят ей погибнуть.
Дадим волю фантазии. Если вспомним, что великая средневековая визионерка Хильдегарда Бингенская еще маленькой девочкой познала «тайны скрытого чудесного зрения», а окружающую ее действительность она воспринимала не физическими глазами, а своим внутренним зрением, и причем в каждой ситуации, «на виду у всех и в любом месте», то не ее ли образ чудесно проявился в подсознании художника и не он ли изображен в этой предельно таинственной картине.
Таких Видящих мало, и они часто незаметно уходят из нашего мира. Но даже из недоступных нашему пониманию областей инобытия, Видящие Видят все. Еще в XV веке Бартоломео Римбертинус писал: «Если Христос, находясь на небесах, … видел свою Мать, находившуюся на Земле и молившуюся в Своей комнате, [то] совершенно очевидно, что … святые [также] могут видеть переднюю часть предмета, находясь позади него, [и] видеть лицо человека, глядя на него с затылка». Существовало убеждение, что у райских насельников зрение настолько острое, что даже на расстоянии они различают едва уловимые оттенки форм и цветов. Блаженные в Раю видят, что делают на Земле живые, и как в Аду страдают грешники.
Последняя из Видящих – может быть последней только на Земле, но никогда не в инобытие. Ее светозарное Видение спасает невидящих духовно и физически. Иудейско-элинистический философ Филон Александрийский считал, что человек должен быть «просвещен» Божественным Светом. И только в результате этого он в сверхчувственном и сверхразумном экстазе постигает Божественную Истину. На Руси верили, что при открытии мощей православного святого даже слепые начинали видеть и, что особенно важно, - верить. Верить, что есть Бог, что есть Вечность, и что при помощи посланного выше Видящего можно слиться с Вечностью и осознать ее прелесть. Не человек, а только Вечный Космос обладает столь же вечной красотою и блаженством. Человек, только слившись с инобытием, может узреть истинную красоту.
В заключение можно напомнить, что фигура Видящей ассоциируется с иконографическим образом воскресающего Лазаря. Она, как и этот новозаветный брат Марфы и Марии, дом которых в Вифании был любимым местом отдохновения Христа, выходит из мрачного склепа физического небытия.
Чтобы донести Истину нам. Чтобы и мы стали Видящими. И чтобы сбылась библейская мысль: «И очи видящих не будут закрываемы» (Ис 32,3).
